Пластическое моделирование

Разновидность пластического материала, называемая пластилином, никогда не высыхает, не затвердевает, не подлежит обжигу в печи. Пластилин трудно использовать при низкой температуре, и приходится разминать его руками, чтобы сделать этот материал мягким и податливым. Поскольку лепка из пластилина не требует приготовлений, которые необходимы для работы с настоящей глиной (смачивание, предупреждающее затвердение, и т. д.), он очень удобен в обращении и пригоден для самостоятельного применения. Он не так чист, как настоящая глина: прилипает к рукам и к мебели, труднее смывается.

Когда я разговариваю с ребенком, я могу вертеть в руках кусок пластилина, одновременно предложив другой кусок ребенку, чтобы он тоже делал с ним что-нибудь. Если ребенок рассказывает о своем брате, я могу быстро слепить фигурку его брата и сказать: «Вот он, скажи ему, что ты сейчас говоришь». Таким образом, я могу перенести в текущую ситуацию его переживания. Это позволяет работать с ними более продуктивно, чем, если бы он просто рассказывал о ситуации. Разговор «о чем-то» обнаруживает тенденцию увести в никуда, часто отстраняя настоящие чувства.

Когда семилетняя Джулия пришла на свое занятие, ее мать заметила: «Посмотрим, сможете ли вы узнать, почему Джулия не побит принимать ванну. Она просто не хочет делать это». Потом мы с Джулией обсуждали ее проблемы с ванной. Она не захотела много говорить о своем отвращении к купанию, но начала рассказывать о своем маленьком брате и о том, как она помогает матери купать его.

Мое предположение заключалось в том, что Джулия ревновала мать к своему маленькому брату, когда та купала его. Это подтолкнуло меня к поиску пути, который позволил бы работать с замещающими переживаниями, когда Джулия пребывала бы в роли ребенка, принимающего ванну. Когда она стала рассказывать, я быстро вылепила примитивную фигурку ребенка и ванну. Я объявила, что ребенок - это Джулия, и я начала купать ее, используя все выражения, которые обычно нашептывают маленькому ребенку, когда купают его («Теперь я буду мыть твои миленькие маленькие ножки» и т. д.). Джулия отвечала широкой улыбкой, пока слушала, иногда отвечая подобно ребенку, хихикая и воркуя. Я полностью проделала всю процедуру. Затем Джулия стала очень сосредоточенно лепить свою собственную фигурку из пластилина. Она объявила, что эта фигурка - она сама, и посадила ее на большой кусок пластилина, который, как она сказала, служит креслом с подголовником. «У моего папы есть кресло с подголовником, но он никогда не позволяет мне садиться в него. Он говорит, что я его сломаю. Это я сижу в кресле и читаю». Я прошу пластилиновую фигурку описать, как она чувствует себя, находясь в кресле. Джулия, отвечая мне от лица фигурки, говорит, что ей удобно. Мы продолжаем диалог в течение какого-то времени, и, наконец, как раз ко времени окончания нашего занятия, Джулия объявляет: «Я думаю, я скажу своей маме, что я достаточно большая, чтобы принимать душ» (до этого она пренебрегала этим полезным предложением матери).

Я не уверена в том, что произошло во время этого занятия, хотя я определенно могла бы высказать ряд предположительных объяснений. Я знаю одно, что Джулия испытала что-то такое, что помогло ей вырасти как личности.

При работе в группе детей можно разбивать на пары и предлагать им делать предметы, которые должны иметь отношение друг к другу или каким-либо образом сочетаться. Когда группа разъединяется, дети от имени сделанных ими предметов делятся ощущениями: «Я дерево», «Я цветок, растущий под деревом». Они могут вести диалог между собой как цветок и дерево, создавая, таким образом, спонтанное взаимодействие. Они могут также позднее обсуждать свое состояние: каково чувствовать себя во время совместной работы, кто принял больше всех решений и т. д.