Игры

Когда я работаю в школах с неблагополучными детьми, игры служат наиболее адекватным методом социального обучения. Такие дети не умеют дожидаться в игре своей очереди, им трудно играть честно, они тяжело переживают, когда кто-нибудь у них выигрывает, проигрыш для них ужасен. Некоторые из этих детей после проигрыша убегают в угол комнаты, закрывают лицо руками и безутешно рыдают. Другие в такой ситуации ведут себя еще хуже: визжат, вопят, лягаются. Со стороны их поведение можно расценить как из ряда вон выходящее: ведь это всего лишь игра. Но для детей, глубоко вовлеченных в игру, эта игра жизненно важна. Обвинение в обмане - это лишь одно из многочисленных обвинений, с которыми они сталкиваются ежедневно. У таких детей очень сильна потребность защитить себя во время игры. Но когда эти сцены или истерики прекращаются, мы возобновляем игру.
То, каким образом ребенок умеет играть,- прекрасный барометр, отражающий степень его благополучия в реальной жизни. На протяжении года мы продолжаем играть несмотря ни на что; при этом каждый ребенок заметно, а иногда и значительно прогрессирует в обучении именно благодаря вовлеченности в игру.

Игры помогают детям научиться правильно относиться к другим людям в реальной жизни; при этом, чем увереннее и сильнее чувствует себя ребенок в жизни, тем лучше он начинает вести себя во время игры.

Несмотря на то, что во время игры неблагополучные дети склонны к сильным негативным реакциям, они очень любят играть. В этом нет ничего необычного: все дети любят играть. Но как раз из-за слишком интенсивных реакций во время игры такие дети редко имеют возможность нормально поиграть дома. Поэтому они зачастую приносят игры из дома с собой, потому что только здесь они находят понимание.

Игры, которые я использую в терапии, служат различным целям. Иногда я использую игру для того, чтобы завершить занятие, когда ребенок уже выполнил данное ему задание. Дети знают, когда им нужно остановиться. После обсуждения каких-либо важных ситуаций и переживаний они иногда жалобно просят: «Давайте поиграем во что-нибудь». Таким образом, ребенок хочет сказать: «Давайте остановимся. Мне кажется, что на этот раз хватит. Мне нужно воспринять всё это, обдумать то, что произошло, как-то всё интегрировать».

Игры не только увлекательны и способствуют релаксации, они также помогают терапевту узнать ребенка, подавить возникающее изначальное сопротивление, достичь взаимопонимания и доверия. Игры особенно хороши для тех детей, которые испытывают определенные затруднения при общении, а также для тех, кто нуждается и какой-нибудь активности, чтобы сосредоточиться. Игры ценны также для улучшения способности к общению непосредственно в терапевтической ситуации. Когда я играю с ребенком, многие происходящие в нем процессы, его жизненные ситуации раскрываются в этой игре.

Психоаналитики часто рассматривают игры в качестве метода, способствующего возникновению трансфера между терапевтом и ребенком. Как только ребенок начинает реагировать на терапевта, как если бы он был кем-нибудь из значимых в его жизни взрослых, например отцом или матерью, терапевт может начать использовать это «как если бы» в терапевтическом процессе. Хотя такого рода реакции на меня могут быть важными, я не заинтересована в возникновении подобной фантазии. Я не мать ребенка, я это я. Я буду относиться к ребенку как я, используя ту разницу, которая есть между нами.

Мне не нравятся сложные игры, игры, требующие интенсивной концентрации, вовлеченности и времени, такие, например, как шахматы. Я предпочитаю простые игры, такие, как шашки (обычные или китайские), трехмерную игру тик-так (которую предпочитают многие дети), игру в болвана (моя любимая), в воспоминания, в камешки, в мраморные шарики. Я использую также домино и некоторые карточные игры. Зачастую дети приносят с собой свои собственные игры.

Я избегаю предлагать игры, которые не слишком люблю. Я могу поиграть в них, если ребенок очень хочет этого, однако я должна быть уверена, что он понимает мои чувства.

При групповой терапии целесообразно разделить группу на пары или тройки, чтобы эти маленькие группы играли в разные игры. В течение некоторого времени каждая маленькая группа играет самостоятельно, а потом можно произвести смену игроков.

В продаже можно найти некоторые игральные доски или карты, связанные с определенными чувствами. К типичным играм такого рода относится игра «Говори, чувствуй и делай»; эту игру я использую довольно часто. Благодаря играм я обнаружила, что нередко дети получают удовольствие от каких-то чисто механических элементов игры - маркеров, игральных досок, жетонов, фишек, при том, что в этот момент они отвечают на какие-то вопросы, делятся своими чувствами или сообщают нечто существенное о своей реальной жизни. Такие игры полезно применять, а приспособления для них - доски, стирающиеся карты, маркеры, фишки и жетоны - можно купить практически в любом магазине школьных принадлежностей.

Различные конструкторы (в том числе Лего, Тинкер тойс, Линкольн логе) также могут служить материалом для использования в терапевтических ситуациях. Они часто помогают ослабить исходное сопротивление ребенка, помогают ему релаксироваться. Многое о ребенке можно узнать, наблюдая за тем, как он подходит к реализации строительных задач. Некоторые дети должны просто что-нибудь вертеть в руках, пока разговаривают с врачом. Но этот же материал можно использовать в творческих целях, им можно пользоваться и в песочнице, и в любых других игровых ситуациях.

Некоторые дети получают удовольствие от работы с загадками и головоломками. Простые картинки-загадки и более сложные трехмерные головоломки очень привлекают детей. Чаще всего я работаю вместе с ребенком над такими головоломками. Иногда ребенок использует такую игру как один из способов релаксации. Бывает и так, что в подобных головоломках и загадках он находит что-то близкое к своим внутренним переживаниям, своему жизненному опыту.

В некоторых случаях я использую фокусы. Richard Gardner - один из тех немногих терапевтов, которые писали об использовании фокусов при работе с детьми, рассматривая фокусы как один из возможных терапевтических подходов к «резистентному» ребенку. Демонстрация нескольких «волшебных» фокусов - один из наиболее приемлемых способов привлечь доброжелательное внимание ребенка. Очень редко можно встретить ребенка, настолько несговорчивого, необщительного и рассеянного, чтобы он не откликнулся положительно на вопрос терапевта: «А ты хотел бы увидеть фокус?». Хотя фокусы, как правило, не могут использоваться как серьезное и высокоэффективное терапевтическое средство, они чрезвычайно полезны для вовлечения ребенка в общение с врачом. Всего пять минут, посвященных фокусам, могут существенно изменить ход терапевтического занятия. Тревожный ребенок станет гораздо менее напряженным и гораздо легче будет откликаться на другие виды терапевтической активности. Ребенок, плохо доступный терапевтическим воздействиям, становится гораздо более доступным, когда удается сломать лед недоверия.

Ребенок, которому ничто не интересно и всё безразлично, начинает проявлять интерес и оказывается способным переключиться на какую-либо более эффективную терапевтическую деятельность. Короче говоря, фокусы способствуют вниманию и вовлеченности. Кроме того, поскольку использование фокусов делает терапевта гораздо более интересным и привлекательным для ребенка, фокусы вносят неоценимый вклад в углубление терапевтических взаимоотношений, а это важнейший момент терапевтического процесса.

Joel Moskovitz детально описывает фокусы, используемые им при работе с детьми в возрасте от трех до пятнадцати лет. Он обнаружил, что фокусы способствуют установлению атмосферы доверия и взаимопонимания и могут выступать в роли универсального языка. Судя по опыту Joel Moskovitz , фокусы могут помочь ребенку, который производит впечатление невнимательного и неуклюжего, почувствовать большую уверенность в себе и большее доверие к своим возможностям. Приспособления, необходимые для выполнения фокусов, недороги, просты в употреблении и легкодоступны.